Я люблю тебя!

Я люблю тебя!
Рассказ

Человек стоял на коленях перед холмиком свеженасыпанной мокрой земли и плакал. Холодный осенний дождь, усиливаемый порывами ураганного ветра, промочил его одежду уже давно. Не обращая внимания на сильнейшие раскаты грома, от которых дрожала земля и закладывало уши, он сгребал землю с холмика и, сжимая кулаки, пропускал грязь сквозь пальцы. Иногда, в момент вспышки молнии, можно было разглядеть звериный оскал человека и услышать его душераздирающий крик, обращенный в бесконечность:
— Не-е-е-на-а-а-ви-и-и-жу-у!!! Не-е-е-на-а-а-ви-и-и-жу-у-у-у!!!
На какое-то время он погружал лицо в грязные ладони и, опустив голову, касался мокрыми волосами раскисшей могилы. Затем снова обращал взор во мрак, и снова не по-человечески кричал:
— Тебя нет!!! Не-е-е-т!!! Не-е-е-т!!! Я тебя не-на-ви-жу!!!
Ветер уносили его слова в сторону леса и топил их там в кронах вековых сосен.
Облегчив криком свое состояние, человек на какое-то время затихал и, уронив на грудь голову, раскачивался из стороны в сторону. Дождя и холода он не чувствовал. Его сознание уже не могло бороться с неизбывным горем, которое постоянно росло, заполняя собой душу и тело. Боль бешеными псами рвала его сердце на мелкие части. Временами человек оказывался за пределами своих физических возможностей — тогда его разум погружался в бездну неосознанного, достигая границы бытия.

Очнувшись, он снова тянул руки к невидимому собеседнику и, пытаясь перекричать громовые раскаты, задавал ему свои вопросы:
— Господи-и-и-и-и, по-че-му-у-у-у??? Ведь это несправедливо-о-о!!!

В какой-то момент холодный дождь превратился в кипящий металл и, прожигая одежду, стал наполнять собой его тело. От соприкосновения с этой раскаленной лавой начал плавиться мозг, и человек надолго потерял сознание.
К жизни его вернул негромкий женский голос:
— Пойдем домой, ты весь промок, простынешь.
Человек открыл глаза и во время вспышки молнии увидел рядом с собой женщину. Ее лицо он не мог разглядеть, но голос был знакомый, родной.
— Ты кто? — спросил он.
— Разве ты меня не узнал? Глупенький, я — твоя жена!
— Странно, — ответил человек, — ведь ты умерла три дня назад…
Силуэт женщины начал медленно, затем все быстрее и быстрее, вращаться вокруг холмика, при этом она стала неистово, даже как-то дьявольски, хохотать. Этот хохот перешел из «ха-ха-ха» в «га-га-га», и звуком «го-го-го-ого-ого-го!!!» плавно перетёк в сильнейший раскат грома. Удаляясь в сторону леса, призрак растворился во мраке.
— Наверное, это сон. Да! Да! Да, да, да!!!! Это сон!!! — обрадовался человек и, дабы убедиться в этом, укусил себя за большой палец левой руки.
Боли он не испытал, но явно почувствовал соленый вкус крови, смешанной с грязью.
— Нет, это не сон… — Человек тяжело, прерывисто вздохнул и, склонившись над холмиком, надолго замолчал. Мысли его были беспорядочны — из общего их скопления громче всех в сознании звучала одна:
— Господи, верни ее, хотя бы на несколько дней. Ведь я не сказал ей самого главного — что я люблю ее! Она всю жизнь ждала от меня этих слов. А я — так и не удосужился их произнести. Для того, чтобы обидеть время находил, а для прощения — пяти минут не мог выкроить. Верни хоть на день, хоть на час…, ну, пожалуйста!!! Я не буду даже прикасаться к ней — скажу, что люблю ее, и всё! Господи, ну, хоть на одну минуту… Верни, а? Я буду верить в тебя всегда-всегда…

* * *

Сквозь открытую дверь балкона духота жаркой летней ночи проникала в спальню. На большой кровати, раскрывшись и раскидав по подушке волосы, спала женщина. Рядом с ней с широко открытыми глазами натягивал на себя одеяло мужчина. Это ему удавалось с трудом — тело сковал вселенский холод, а мозг — ужас.
— Боже мой, как хорошо, что это был сон! Фу-у-у-у… Стоп! А сон ли это был? Если сон, то почему я так замерз? Почему у меня болит большой палец на левой руке? Ах, да, я его там…, ну…, в общем, укусил.

Мужчина встал, нащупал на тумбочке сигареты, зажигалку и вышел на балкон. Несмотря на вязкую духоту, его бил мелкий озноб.
— А вдруг это был не сон? Может быть, так всё и было? А кто-то, ну не знаю…, Бог, там, или кто другой, услышал мои просьбы и…. А может быть, там была явь, а именно сейчас я сплю?
Он прикусил губу, почувствовал боль.
— Ладно, — согреваясь, подумал мужчина, — как бы там ни было, но все же спасибо тебе, как там тебя, Бог? Фу, что за ерунду я несу? Спасибо — значит «спаси Бог», и получается, что я Богу говорю «спаси Бог». А как же правильно-то сказать? Благодарю? Чушь! Какое благо я могу подарить Богу, если, конечно, он есть? Ты смотри…, не могу подобрать нужное слово…

Он докурил сигарету, вернулся в комнату и, стараясь не потревожить сон женщины, лег рядом. Повернулся на бок и стал осторожно гладить ее волосы. В мозгу мелькнуло:
— Я придумал, как нужно поблагодарить Бога! Нужно сказать: «Я люблю тебя, Господи!» Да, да! Именно «люблю»! Сейчас я действительно люблю тебя…, спасибо тебе!
Он гладил волосы женщины и мысленно повторял: «Я люблю тебя, Господи! Я люблю тебя, Господи!»

В это время с его души тяжелыми каменными глыбами падали жестокость и грубость, освобождая место для любви и радости.
Мужчина всё гладил и шептал:
— Я люблю тебя, Господи! Спасибо тебе! Я люблю тебя! Господи, спасибо
тебе!