Музыкант


Музыкант

Светлой памяти В.Л
Светлой памяти Н.К.
Светлой памяти Ю.Ф.

Кладбищенско-лопатный перезвон
Был строг по форме вековых гармоний.
Копач готовил место похорон.
Земля текла и обнажала корни.

Он копачом был, впрочем, не всегда.
Известный музыкант и композитор,
Познав людскую фальшь, бежал сюда,
На кладбище, найдя свою обитель.

Здесь горя неподдельного накал,
Звенящий родниковой чистотою
Всю душу копача переполнял
Божественной Печальной Красотою.

И, слушая Великую Печаль,
Где чувства неподдельны и глубоки,
Вдруг ощутил себя он, как ни жаль,
Фальшивой невостребованной нотой.

Стаканом завершен был ритуал…
Он слышал просветленною душою
Кристальночистодевственный финал
Великой Музыки Вселенского Покоя.

Наутро копачи его нашли…

Похоронили за забором..как могли…

Добавить комментарий

Музыкант.

Музыкант.
________________________________________

Светлой памяти В.Л
Светлой памяти Н.К.
Светлой памяти Ю.Ф.

Кладбищенско-лопатный перезвон
Был строг по форме вековых гармоний.
Копач готовил место похорон.
Земля текла и обнажала корни.

Он копачом был, впрочем, не всегда.
Известный музыкант и композитор,
Познав людскую фальшь, бежал сюда,
На кладбище, найдя свою обитель.

Здесь горя неподдельного накал,
Звенящий родниковой чистотою
Всю душу копача переполнял
Божественной Печальной Красотою.

И, слушая Великую Печаль,
Где чувства неподдельны и глубоки,
Вдруг ощутил себя он, как ни жаль,
Фальшивой невостребованной нотой.

Стаканом завершен был ритуал…
Он слышал просветленною душою
Кристальночистодевственный финал
Великой Музыки Вселенского Покоя.

Наутро копачи его нашли…

Похоронили за забором… как могли

0 комментариев

  1. nadejda_tsyiplakova

    Послушайте, Леонид ?!
    Мне понравилось стихотворение, но
    после последней строфы прямо как-то захотелось тоже чего-нибудь в стакане, чтобы просветлить душу — не реклама ли здесь алкоголя между строк ?
    А все-таки, мне кажется, что отдельно стоящие «Кристально-чистый, девственный финал» не так бы утяжелили конец (и в буквальном смысле) жизни и стихотворения…

    С уважением, Надежда

  2. leonid_leybovich

    Здравствуйте, Надежда! Во первых, большое спасибо за внимание и коииентарий.
    Вопросы которые Вы ставите, непростые и их решения мне видятся несколько иначе… и вот почему:
    В былые времена, музыкантов, равно как и кладбищенских копачей за людей не считали.
    Их не хоронили на кладбище рядом с добропорядочными гражданами, а именно за забором кладбища хоронили. Поэтому копачи и похоронили его как своего, за забором. Вот такой, увы, «непросветляющийдушу», финал, на фоне «кристальночистодевственного»» финала, который слушал главный герой.
    Что же касается «Кристально-чистый, девственный», Вы наверно правы, но мне хотелось из трех прилагательных сделать одно…))

Добавить комментарий

МУЗЫКАНТ

Ах, зачем, музыкант, ты играл на гитаре?
Ах, зачем погубил ты меня в эту ночь?
Почему же вчера на Смоленском бульваре,
Я под ручку пошла, а не кинулась прочь?

Как шершавые пальцы по струнам гуляли,
Как пьянил тёплый воздух – весенний дурман,
И казалось, для счастья нашлись две печали,
Оказалось иначе, растаял туман.

ПРИПЕВ:
Музыкант, музыкант, похититель злосчастный!
Ты играешь на струнах девичьей души.
Музыкант, музыкант, над собою невластный,
Ты отдать свою песню другой не спеши.

Вновь играл до рассвета, играл до заката,
Моё имя вплетая в любовный припев,
И была я на песне как будто распята,
Твою душу в своей, одинокой, призрев.

Горько плачет гитара надрывные ноты,
Словно стонет она без последней струны.
Эх, охрипла гитара, познав те высоты,
Где лишь звёзды танцуют при свете луны.

ПРИПЕВ:
Музыкант, музыкант, похититель злосчастный!
Ты играешь на струнах девичьей души.
Музыкант, музыкант, над собою невластный,
Ты отдать свою песню другой не спеши.

Добавить комментарий

Музыкант

Он встретил женщину-богиню
и полюбил её одну,
но, как-то раз, как Паганини,
затронул тонкую струну
и вдруг, струна та зазвучала
его объятиям в ответ
и было то любви началом,
прекраснее которой нет.
Лаская трепетные струны,
одной касался за одной
и отзывались струны лунным
сиянием, морской волной…
Любви своей он так умело
и тонко ноты подбирал…
в руках, рыдая, скрипка пела,
а музыкант играл… играл…

0 комментариев

Добавить комментарий

Музыкант

Ее волосы были настолько длинными, что она могла три раза обернуть ими свое тело. Она шла по тонкой границе между морем и сушей, умудряясь не принадлежать ни одному из них. У ее ног засыпали морские звезды, а ветер проходил сквозь пальцы и улетал дальше, пропитанный запахом ее тела. В ее ладони были влюблены все чайки побережья, а в глаза все люди на планете. В ее сердце жили золотые бабочки и щекотали тонкие стенки кровеносных сосудов своими звенящими крыльями. Из-за этого ее всегда сопровождал тонкий шлейф очень грустной мелодии, слышимой только одним человеком. Она оставалась в его памяти, в руках, в глазах, в каждой клетке. Лежа на холодных камнях берега моря, он думал о ней, создавая аккорды и интонации. А другие люди удивлялись, как глухой от рождения человек может создавать такую музыку. Он молчал, ведь было глупо объяснять, что он просто слышит шелестящий звук крыльев золотых бабочек.

0 комментариев

  1. artPain

    Вот это классно! Вот это я понимаю. Знаешь, kiki, на этом портале много произведений про любовь, но большинство их них очень невнятны. А вот это меня порадовал. Сильно, жаль что мало. Удачи, успехов!

Добавить комментарий

Музыкант

***
Когда-то очень давно в одно не очень большое королевство приехал музыкант. Откуда он приехал, никто не знал. Был он и не стар и не молод, нет, скорее всё же стар, но не очень. Точнее о его возрасте никто сказать не мог. Музыкант снял комнатку в гостинице приграничного городка и начал играть. Он играл дома, выходил на улицы, и вскоре слава о его непревзойденном мастерстве распространилась по всей округе. Отовсюду собирались люди, чтобы послушать его сонаты и рапсодии. Он никому из них не отказывал, и уходили они растроганные и счастливые. Музыкант был холост и среди всех женщин признавал только одну, звали ее «Скрипка». Никогда, ни на минуту не расставались они. Музыкант доверял ей свои мысли, мечты и надежды, отдавал ей всего себя, и она отвечала взаимностью, творя в его руках чудеса.
Был музыкант беден, но доволен своей судьбой. Да что там говорить, он был счастлив, ведь он имел возможность сделать этот мир хоть чуточку лучше, хотя бы на время принести кому-то облегчение своей игрой. Вызывая одним лишь движением смычка слезы и смех людей, он чувствовал, что живет не зря.
Однажды, погожим летним днем музыкант шел по улице, держа в руках футляр со скрипкой. Улыбкой он приветствовал всех, кто встречался по пути, и они отвечали ему, кто улыбкой, а кто поклоном.
— Сыграйте, маэстро! – воскликнул один из прохожих.
Музыкант не раздумывая, достал из футляра скрипку и заиграл. Спешащие мимо люди начали замедлять шаг, а вскоре многие из них и вовсе остановились. Прохожие окружили скрипача плотным кольцом и, затаив дыхание, вслушивались в звуки, которые он с непередаваемой легкостью извлекал из инструмента. На лицах людей, подчиняясь мелодии, зажигались яркие улыбки. Улыбались люди, радовался музыкант, смеялась скрипка. Вдруг, голос скрипки, только что бывший таким бесшабашно веселым, дрогнул. Из груди слушателей вырвался вздох огорчения, таким неожиданным был этот перепад, словно кто-то, кружащийся в быстром танце, споткнулся и упал, больно ударившись о мостовую. Коротко всхлипнув, инструмент замолчал. Музыкант опустил смычок, лицо его помрачнело и исказилось, будто только что ему нанесли непоправимую обиду. Он сделал шаг, и люди поспешно расступились перед ним. За их спинами стояла немолодая женщина. По ее щекам текли слезы.
— Почему вы плачете? — спросил музыкант, подойдя к ней. — Неужели моя музыка обидела вас?
Услышав эти слова, женщина разрыдалась еще сильнее.
— Ах, сударь, — произнесла она сквозь приступы плача. — ваша музыка прекрасна! Как жаль, что моя дочь не может услышать ее.
— Я ни от кого не скрываю голос своей скрипки, каждый, кто хочет, волен прийти и послушать, — возразил музыкант.
— Вот уже год моя дочь не встает с постели, она больна, сударь, безнадежно больна, — ответила женщина, пытаясь унять рыдания.
Обида на лице музыканта сменилась выражением неподдельного сочувствия. Он обнял плачущую женщину и крепко прижал к себе. Так они и стояли посреди мостовой, привлекая внимание недоумевающих прохожих.
— Идемте, — вдруг сказал музыкант, отстранив от себя женщину.
— Куда? — встрепенулась та.
— Идемте к вашей дочери!
Маленькая комнатка была светла и чиста. В углу тихо мурлыкала серая кошка, облепленная со всех сторон копошащимися и тихонько попискивающими котятами. На крошечном окошке примостилась пара цветочных горшков с распустившимися розами. Музыкант стоял у кровати и, не отрываясь, смотрел на спящую. Девушка была худа и бледна и на первый взгляд казалась некрасивой. Но чем дольше музыкант смотрел на нее, тем больше находил прекрасного в неправильных чертах ее лица.
— Бедное дитя, — прошептал музыкант, прислушавшись к тяжелому надсадному дыханию девушки, и закрыл глаза.
Несколько минут он стоял, размышляя о чем-то, а потом достал скрипку.
— Что вы, сударь? — попыталась остановить его стоящая за спиной мать. — Нельзя будить ее,
она очень мало и плохо спит, а сон ведь так полезен для здоровья.
Но музыкант не стал слушать заботливую мать. Он приложил смычок к струнам, и зазвучала тихая мелодия. Мягкие звуки скрипки заполнили комнату, проникли в каждую щелочку, заботливо окутали больную, и она задышала всё ровнее и ровнее полной грудью. Музыкант играл, девушка спала, а изумленная мать, опустившись на стул, беззвучно рыдала. С этого дня музыкант стал самым желанным гостем в их доме. Приходил он только тогда, когда девушка спала, чтобы не обеспокоить ее своим присутствием. А спустя два месяца весть о том, что обреченная докторами на смерть больная встала на ноги, разнеслась во все концы королевства и породила много сплетен и пересудов.
А музыкант продолжал играть, радуя на улицах прохожих.

***

В то время королевством правил король, очень любивший музыку. С юных лет занимался он ее изучением, обращаясь к самым известных музыкантам, и многое постиг. Не было в королевстве равных ему в игре на скрипке. Каждый год король устраивал турниры скрипачей, на которые приглашались самые умелые и талантливые исполнители, и каждый раз выходил победителем. Когда известия о появившемся на его землях выдающемся скрипаче дошли до короля, он пожелал, чтобы тот непременно принял участие в очередном состязании.
— Уж не тот ли это скрипач, о котором рассказывают, будто он своей музыкой исцеляет умирающих? — спрашивал король придворных.
Но придворные только разводили руками, не находя что ответить. С каждым днем слава скрипача росла, все новые и новые восторженные отзывы слышал король. И вот, наконец, решил он отправить своего лучшего ученика, чтобы тот проверил, действительно ли так хорош этот неизвестный, как о нем говорят.
— Посчитаешь его достойным, вручи приглашение на турнир, — напутствовал король молодого музыканта.
Прошла неделя, закончилась вторая, а ученик всё не возвращался. Во дворце он появился только на исходе месяца.
— Простите, учитель, — бросился он в ноги королю, — я заставил вас ждать, нет мне прощения! Но прежде чем наказать, выслушайте меня.
— Говори, — ответил король.
— Когда я прибыл в город, то первым делом отыскал тот постоялый двор, где живет музыкант, — начал свой рассказ ученик короля, — прождал до вечера, но скрипач всё не появлялся, и я решил уже уйти, как вдруг заслышал отдаленные звуки скрипки. Сначала они были едва слышны, но вскоре исполнитель приблизился на столько, что я смог отчетливо расслышать каждую фразу инструмента. Я пошел на голос скрипки, словно заблудившийся в подземелье на луч света. И я увидел его. О, бог мой, как он играл! Вокруг него собрались люди и, не отрываясь, слушали. И с этого самого момента я уже не мог ничего с собой поделать, мной завладело желание не переставая слушать эту божественную музыку, — сказал ученик и заплакал.
— Ты вручил ему приглашение? — спросил король.
— Да, мой господин, — ответил ученик.

***
Просторная зала дворца сияла праздничным убранством, туда-сюда сновали слуги, спешащие угодить своим хозяевам, собравшимися, чтобы стать свидетелями захватывающего зрелища.
— Достопочтенные сеньоры, — громогласно произнес камердинер в красной ливрее, выйдя в центр залы, — Его Величество рад приветствовать вас на музыкальном турнире в честь матушки Его Величества.
Раздались восторженные аплодисменты присутствующих, и королевский оркестр исполнил туш.
— Согласно правилам, турнир проводится в три этапа, — продолжил камердинер, — на каждом этапе участникам предоставляется возможность исполнить по одному музыкальному произведению. Победитель определяется слушателями.
Сказав это, камердинер с поклоном удалился. Слушатели затихли на местах, а музыканты приготовились подарить им незабываемые минуты наслаждения.
Первым перед публикой предстал молодой человек в потёртом сюртуке, по которому в нем можно было без труда угадать студента королевской музыкальной академии. Играл он вдохновенно и самозабвенно, полностью отдаваясь произведению, вкладывая в музыку всего себя. Когда игра его закончилась, в зале установилась гудящая тишина, через несколько секунд вдребезги разбитая бурными овациями.
Второй исполнитель оказался не хуже первого, как впрочем, и последующие шесть. Публика неистовствовала, нещадно отбивая ладони в аплодисментах. Настала очередь короля. Неспешным уверенным шагом он вышел с центр круга, очерченного креслами слушателей, окинул собравшихся спокойным уверенным взглядом, пристроил скрипку к щеке и заиграл. О, что это была за игра! Скрипка плакала и стонала, словно живой человек, шумела и гудела, будто беспощадный шторм, скрипела и трещала подобно мачтам мечущегося в волнах корабля. И не было в зале ни одного человека, у которого бы перед глазами не возникла картина ужасной трагедии, кто бы не сопереживал попавшим в беду. Многие потянулись к платкам, чтобы осушить выступившие слезы. А тем временем король закончил играть, поклонился и так же невозмутимо покинул круг. Вслед ему раздались аплодисменты и восхищенные возгласы.
Два следующих исполнителя были знаменитыми музыкантами, но они не смогли затмить
впечатления от игры короля, и публика аплодировала им скорее из уважения, чем от восторга. Но вот на сцену вышел неизвестный скрипач. Не представляясь, прижал щекою скрипку, занес над ней смычок, и инструмент заговорил. Не было и тени сомнения в том, что не музыкант, а инструмент сказал: «Здравствуйте», и сразу же запел что-то веселое, от чего у всех присутствующих сначала перехватило дух, а потом возникло непреодолимое желание пуститься в пляс, что некоторые немедленно и сделали. И только, когда последний отзвук затих под сводами залы, люди пришли в себя. Изумленные, они пытались понять, что за неведомая сила заставила их сорваться с места.
После всего случившегося, второй тур состязания прошел в тени двух человек — короля и неизвестного музыканта. — в ожидании того, что же они исполнят в свой черед. И музыка их была достойна ушей самых изысканных и притязательных слушателей.
Когда камердинер объявил начало третьего тура, студент королевской музыкальной академии вышел в круг и, поклонившись, произнес:
— Искренне прошу собравшихся сеньоров простить меня, но я отказываюсь от участия в этом туре. Считаю себя недостойным стоять рядом с подобными мастерами.
Сказав это, он поклонился сначала королю, а потом неизвестному музыканту. Его примеру последовали и остальные участники состязания. И только скрипки короля и неизвестного музыканта продолжили повергать слушателей в пучину горестей и выносить на пик блаженства.
Последний аккорд был сыгран. В зале всё стихло.
— Теперь достопочтенные сеньоры должны определить победителя, — произнес камердинер. — Его величество просит вас пройти в соседнюю залу, взять лист бумаги и написать на нем одно имя. После чего лист должен быть передан ожидающему в зале слуге.
Сеньоры поднялись со своих мест и, перешептываясь и переглядываясь, направились к двери. После того, как каждый выразил свое мнение, все вновь собрались в зале состязания.
— Итак, сейчас я имею честь огласить результат музыкального турнира, — объявил камердинер и, выдержав паузу, произнес, — большинством достопочтенных голосов победителем признан Его Величество король.
На протяжении нескольких минут не смолкали рукоплескания благодарных слушателей. Со всех сторон раздавались восторженные реплики, и только король и неизвестный музыкант стояли молча и смотрели друг на друга. Когда, наконец, овации умолкли, король и музыкант развернулись и пошли каждый в свою сторону: один, чтобы управлять государством, другой, чтобы вернуться в маленький приграничный городок.

***
В эту ночь королю опять не спалось. Вот уже месяц прошел с окончания музыкального турнира, но почти каждую ночь Его Величество не находил себе места. Если днем ему удавалось хоть как-то забыться в делах и развлечениях, то ночь наваливалась на него тяжелой гнетущей пустотой. И в этой гулкой пустоте, лишь только король закрывал глаза, начинала звучать скрипка. Звуки ее, то мягкие, словно бархат, то резкие и быстрые, будто движение опытного фехтовальщика, проникали повсюду, они очаровывали, но вместе с тем и изматывали. Они смолкали, едва лишь король открывал глаза, но, открыв их, он понимал, что снова хочет погрузиться во мрак, чтобы вновь и вновь внимать этой бесподобной мелодии, услышанной однажды, и оставшейся в памяти навсегда.
Эта ночь была особенно тяжела. Король то бросался на постель, вжимаясь лицом в подушку, то вскакивал и метался по спальне, будто зверь в тесной клетке.
— Нет, так больше не может продолжаться! — наконец, процедил он сквозь зубы, и, выскочив из спальни, закричал: — Немедленно послать за придворным мудрецом!
Придворный мудрец был человеком преклонных лет. Всю жизнь посвятил он изучению всевозможных тайных наук и очень в них преуспел. Не было никого, кто мог бы соперничать с ним в познаниях. Жил он уединенно и появлялся во дворце только когда король призывал его на помощь.
— Мудрец, я потерял покой, — сказал король, когда придворный прибыл во дворец, — ты должен помочь мне вернуть его.
— Я сделаю всё, что возможно, Ваше Величество — ответил мудрец, согнувшись в поклоне.
— Ты должен отправиться в путь и разгадать тайну одного человека.
— Тайну? — удивился мудрец.
— О, да! У него есть тайна! — воскликнул король.
— В чем она состоит? — спросил мудрец.
— В его музыке, — ответил король. — Он играет так, как не дано ни одному из смертных. Много лет я потратил на то, чтобы постичь премудрость музыкальной гармонии, достичь высот совершенства. Но, услышав его игру, понял, что всё эти годы потеряны напрасно. Всё на, что я способен — пустой звук в сравнении с тем, что делает он.
Король замолчал, опустив голову на грудь.
— Нет, этот скрипач не человек! — вдруг воскликнул Его Величество. — Он обладает дьявольской способностью подчинять людей! Помоги мне, мудрец! Помоги избавиться от этого наваждения! Я не могу спокойно спать! Каждую ночь я слышу его скрипку! О, эта дьявольская музыка… она прекрасна, — сказал король и зарыдал.
Два дня придворный готовился к встрече с музыкантом, а на третий, как только багровый диск солнца поднялся над горизонтом, отправился в путь. Резвые и сильные кони быстро домчали его карету до нужного места.
Прожив на свете много лет, мудрец видел разное и трудно было его удивить, но встретив
музыканта и услышав его игру, он понял, что никогда раньше не был свидетелем подобного чуда. Еще и еще слушая игру мастера, он не переставал восторгаться неповторимым талантом, поражаясь до глубины души. Весь день мудрец не отходил от скрипача ни на шаг, умоляя его играть снова и снова, и тот играл.
Но вот за окнами сгустились сумерки, утомленный музыкант отложил скрипку, а изумленный учёный муж, достал батистовый платок и вытер выступившие в уголках глаз слезы. Тяжелая ноша легла на его плечи, что скажет он своему королю? Ведь он сам едва способен бороться с тайными чарами музыканта.
— Мастер, вы сделали меня самым счастливым человеком, — сказал мудрец, — но так же и самым несчастным.
— Несчастным? — испуганно переспросил скрипач.
— О, да! — ответил мудрец. — Теперь я точно знаю, что никогда больше не услышу лучшей музыки. Кто бы теперь ни играл, я всегда буду знать, что он не чета вам, что его игра лишь жалкое подобие вашего искусства.
Скрипач не ответил, а лишь непонимающе посмотрел на мудреца.
— Мастер, что я могу сделать для вас? — искренне поинтересовался мудрец.
— Мне ничего не надо, — ответил скрипач, — разве что новую скрипку, моя уже порядком истрепалась.
— У вас будет самая лучшая, самая дорогая скрипка, — обрадовался мудрец, — а сейчас я приглашаю вас на ужин.
В подсвечнике, стоящем на широком дубовом столе, ярко горели свечи. Из затененного угла таверны раздавались тихие не совсем стройные звуки скрипки. Эти звуки были будто спасение для мудреца. Если игра мастера опьяняла его, словно крепкое вино, то звучащая теперь музыка отрезвляла подобно холодной воде. Музыкант задумчиво слушал, а мудрец, изредка отхлебывая из большого позолоченного бокала, не переставая, говорил.
— Нет, вы только послушайте! Послушайте! — восклицал придворный, указывая в темный угол. — Послушайте, как он играет! Да ему и дудку в руки давать нельзя, не то, что скрипку! Да как он вообще осмелился притронуться к инструменту в присутствии такого мастера?
Звуки скрипки становились все более насыщенными.
— Я считаю, что нельзя давать играть на людях всем кому угодно, — продолжил мудрец, — нужно, чтобы человек сначала получил образование, изучил какие-то азы, потом произведения великих мастеров. Вот, если взять меня, то разве стал бы я таким, какой есть, если бы сначала не изучил азы математики? Разве в музыке не так же? Разве можно считать и вычислять, не зная, что дважды два — четыре? Нет! Так значит и нельзя хорошо играть, не зная правил сочетания нот и созвучий. Ведь так, Мастер?
Скрипач рассеянно посмотрел на мудреца, продолжая вслушиваться в незатейливый голос инструмента.
— Недавно я навещал своего друга, тоже известного скрипача, — заговорил придворный, не дождавшись ответа, — он показал мне запись своего нового произведения «Утро в парке». В прочитанных нотах я отчетливо разглядел каждое деревце, каждую травинку. А уж когда он заиграл, тут и сказать было нечего — утро в парке, как оно есть на самом деле. А здесь, что мы можем услышать, кроме жалкого раздражающего пиликанья? Да, кстати, нотную запись мой друг собирается передать в королевскую музыкальную академию. Там ее будут изучать, и возможно, с её помощью вырастут новые таланты. Вы не хотели бы поступить так же?
— Я не записываю своих произведений, — ответил скрипач.
— Как же так? — удивился мудрец. — Почему вы отказываете своим потомкам в возможности ознакомиться с вашими творениями? Это несправедливо! Вам непременно надо записать всё. Обещайте мне, что займетесь этим не откладывая.
Скрипач замялся.
— Я не могу вам этого обещать, — сказал он, и отвел глаза от лица придворного.
— Но почему? — удивился мудрец.
Скрипач снова промолчал.
Скрипка продолжала играть, а свечи мерцать, словно в такт ей.
— Мастер, — нарушил придворный установившееся молчание, — можно обратиться к вам с просьбой?
— Конечно.
— Не могли бы вы…, — произнес мудрец и, оборвав фразу, достал из кармана камзола какой-то листок и затеребил его в руках.
— Что?
— Признаться, мне очень неловко, — сказал придворный смущенно.
— Чем я могу помочь вам?
— Не могли бы… вы… взглянуть? — сбивчиво произнес мудрец, дрожащей рукой протягивая листок скрипачу.
— Что это?
— Это нотная запись моего сочинения. Когда-то давно, изучая в числе прочих и науку сложения музыки, я пытался сочинять, но до сих пор так и не решился показать никому своих записей. Когда я услышал вашу игру, то понял, что только вы можете по настоящему оценить мое сочинение. Посмотрите на него и скажите мне откровенно, мог бы из меня получиться хороший музыкант.
Услышав это, скрипач, будто испугавшись, вздрогнул.
— Нет-нет, что вы, я не могу, — ответил он.
— Не бойтесь обидеть меня, мне нужен ваш честный ответ, — просительным тоном произнес
мудрец.
Скрипач неуверенно принял испещренный мелкими значками листок, неловко повертел его в руках, и уперся взглядом в ноты. Осмотрев лист с одной стороны, он принялся за другую. Когда же и с ней было покончено, он на несколько секунд закрыл глаза, а потом тихо произнес:
— Кажется, всё в порядке.
Открыв глаза, он неподдельно испугался увиденному. На собеседнике просто не было лица, губы мудреца дрожали, глаза были переполнены удивлением.
— Я обидел вас? — испуганно воскликнул скрипач. — Простите! Возможно, я просто не тот
человек, кто может правильно судить о чужих сочинениях.
— Вы… вы…, — дрожащим голосом произнес мудрец, — вы держите лист кверху ногами.
Плечи скрипача вздрогнули.
— Вы не знаете нот? – вскочив с места, возмущенным фальцетом пискнул придворный. — Конечно же! Именно так! Но как вы посмели явиться во дворец, встать рядом с образованнейшими людьми, рядом с самим королем? Вы — неуч! А ваша музыка, о нет, я понял, это не человеческое творение, это голос дьявола! Вы ведь не можете разобрать и двух нот на этом листе! – кричал мудрец и чувствовал, как окончательно развеиваются чары скрипача.
Скрипка в углу испуганно затихла.
— Я не останусь здесь и минуты! — выкрикнул придворный и, резко развернувшись, быстрым шагом вышел на улицу.
Но спустя некоторое время он вернулся, держа в руках толстую книгу.
— Вот! — сказал он, положив книгу на стол. — Здесь основы, то, что должен знать каждый
музыкант.
Кучер щелкнул кнутом, кони дернулись и понесли карету с придворным мудрецом прочь.
Теперь-то я знаю, как помочь своему королю, — думал мудрец, вглядываясь во вздрагивающую на ухабах ночную мглу.
А скрипач всё еще сидел за столом, пустым взглядом уставившись в забытый придворным листок, по которому, цепляясь друг за друга, скакали вверх-вниз маленькие непонятные значки. Так просидел он до самого утра. Коптя, догорала свеча, бросая блики на белый лист, а маленькие чертенята нот, задрав хвостики, словно издеваясь, никак не хотели раскрыть человеку своей сути.
— Простите, — вдруг услышал скрипач чей-то голос, — но мы закрываемся.
Оглянувшись, музыкант увидел хозяина таверны.
— Да, да… – рассеянно ответил он. — Я ухожу.
Дома музыкант открыл книгу и долго вчитывался в описания нот и гамм. Не отрывая от них взгляда, он взял инструмент, занес смычок, провел им по струнам… Какие-то непонятные режущие слух звуки вырвались из чрева скрипки. Музыкант вздрогнул. Он попробовал еще и еще раз, но непослушные ноты никак не хотели превращаться в мелодию. И, вдруг, будто что-то кольнуло скрипача в щеку, и каким-то унылым холодом повеяло от скрипки. Такая родная и понятная она в одну минуту стала чужой и загадочной. Отчаянным жестом, отбросил ее скрипач и упал на колени. А потом раздался стук в дверь и женский голос за ней:
— Сеньор… Сеньор, откройте… Умоляю, скорее, ей плохо…
— Я не могу, — тихо простонал скрипач, — не могу…
А кони несли золоченую карету с довольным собой придворным к столице, и лишь у самого замка, мудрец вдруг ощутил, будто что-то кольнуло его под сердцем, и в ушах его всего лишь на несколько секунд зазвучала скрипка, тихо всхлипнула и затихла…
И долго еще в столице одного не очень большого королевства ходили смешные истории о музыканте, который хотел соперничать с королем, но не знал нот.

Добавить комментарий

Музыкант

Я во сне. Передо мной штуковина —
Две педали, клавиши вверху,
И лабаю Ну-Дык-Вань Бетховена,
Выбивая с дерева труху.

А на креслах — развалились лордами —
В пиджачишках, в бабочках, в пенсне,
Но встают с последними аккордами,
Но встают и рукоплещут мне!

Что я вижу? Полускрыт колонною,
Но во всей неистовой красе
Сам Бетховен Ну-Дык-Вань с персоною,
По ладошам лупит как и все!

И в ответ натруженною лапою
Я гоню нежданную слезу,
И она, не расплескавшись, капает
На педали, те что там, внизу.

Добавить комментарий

Музыкант

Старый , космический бродяга, с громким названием “Победитель”, приближался к Земле. Вид у него был весьма и весьма потрепанный. Путешествие сквозь бесконечные просторы вселенной и метеоритные потоки оставили на нем свои многочисленные следы.
Экипаж космического корабля состоял всего из трех человек. Более пятидесяти лет тому назад, молодой и гордый “Победитель” стартовал с орбиты Земли в глубокий космос, неся с собой экипаж из 45 человек. Это были лучшие представители Земли. Каждый из них был отличным специалистом сразу в нескольких отраслях науки и, кроме того, они были спортсменами, музыкантами, поэтами.
Но это было давно. Неумолимый и равнодушный космос позволил вернуться только троим. Они уже давно не называли друг друга по именам. У каждого было свое прозвище, командира называли просто — Пилот, первого помощника — Навигатор, второго помощника — Музыкант. С прозвищем первых двух все и так было ясно, а Музыкант, гениальный программист, получил свое за неутолимую жажду к музыке. Все свободное от вахты время он посвятил органу. В своей маленькой каюте он установил точную копию пульта органиста, связал его с центральным компьютером и часами просижывал за этим пультом, пытаясь сочинять новые мелодии. Да что там говорить, у каждого из них были свои странности. Столетнее погружение в космос и потеря товарищей ни для кого не проходят даром.
И вот после долгой дороги они стояли на пороге Земли. Каждый из них знал, что пока они болтались в космосе, здесь прошло уже более 500 лет. Никому из них не суждено увидеть своих родных и близких, в лучшем случае, может быть удастся найти своих прапраправнуков. Им придется начинать свою жизнь практически заново. Но они не о чем не жалели. Ведь только их троих из всей команды космос отпустил живыми. Правда, нельзя было добавить, целыми и невредимыми, но самое главное — живыми!
Земля упорно не отвечала на все запросы “Победителя”. Планету окутывала плотная облачность, на орбите не было ни одного спутника. Казалось, Земля плотно закуталась в пуховое одеяло и крепко спала.
— Музыкант, — зашипел в динамике усталый голос Пилота.
— На выход. Бери космобот и дуй на Землю, глянь там, что и как.
Они уже давно научились быть немногословными, и Музыкант сразу все понял. С Землей связи нет, космобот остался у «Победителя» один, да и тот одноместный, а состояние его такое, что он может совершить путешествие только в один конец. Значит, он должен спустится на Землю, и организовать там прибытие Пилота и Навигатора. Погибнуть и не выполнить задание он просто не мог.
Бросив прощальный взгляд на свой орган, Музыкант вышел из каюты и пошел в сторону космобота. Это был последний уцелевший аппарат для исследования планет. Остальные 16 космоботов остались где-то далеко в космосе на неукротимых планетах и негостеприимных астероидах. Да и этот космобот они называли в шутку космоплот. Побывав во многих передрягах, он сейчас напоминал скорее груду металлолома, чем надежного космического разведчика.
Забравшись внутрь довольно тесной кабины, Музыкант задраил люк и нажал пусковую кнопку. Космобот ревматически заскрипел, глухо крякнул и отвалил от борта Победителя. Внизу была Земля, долгожданная и абсолютно неизвестная.
Войдя в плотные слои атмосферы, космобот автоматически поднял защитные экраны и Музыкант принялся колдовать над приборами. Сажать космобот по старой карте Земли было нельзя, за 500 лет на планете все могло сильно изменится. Только пройдя облачный слой, можно было выбрать место для посадки. На все запросы Земля по-прежнему не отвечала. Вскоре Музыканту уже было не до запросов. Приборы словно взбесились, расстояние до планеты менялось с 30 до 3 километров и обратно, плотность атмосферы превышала все мыслимые показатели, датчик рентгеновского излучения вообще зашкалило. Периодичские толчки и весомые удары по корпусу космобота превратились в один грандиознейший шторм. Казалось, вместо Земли Музыкант садится на одну из тех сумасшедших планет, которые встречались им в космосе. Химический состав атмосферы был близок к норме, но это было единственная радостная весть.
После того как приборы понемногу успокоились, Музыкант опустил защитные экраны. За бортом по-прежнему были плотные серые облака без каких-либо разрывов. Эти плотные серые массы постоянно пронизывали целые букеты молний.
Космобот плавно продолжал спуск. Когда до Земли осталось каких-то полтора — два километра, облака наконец закончились.
Перед взглядом Музыканта открылась жуткая картина. Поверхность Земли, напоминала вспаханное каким -то космическим пахарем поле. На нем валялись останки механизмов, скорее напоминающие скелеты вымерших динозавров. Планета полностью была лишена растительности. Периодически мелькали какие-то руины. Огромные вывороченные глыбы земли достигали высоты одного километра. А воронки были таких ужасающих размеров, что в самую маленькую из них полностью поместился бы Победитель.
По-видимому, после отлета Победителя, мелкие региональные конфликты на Земле объединились таки в одну большую всепланетную войну. В этой войне уже не было победителей и побежденных. Вся мощь последних достижений науки и техники обрушилась на Землю, и колыбель человечества стала его могилой.
Музыкант продолжал облет планеты, даже не задумываясь, зачем он это делает. Было очевидно, что в последней войне никто не выжил.
Внизу по-прежнему руины городов перемежались с громадными воронками и глыбами. Вдали, чуть правее по курсу показались руины какого-то крупного города. Сверившись с бортовым компьютером, Музыкант решил, что перед ним останки Рима. От древнего величественного города остались несколько грандиознейших воронок и груда развалин. И полным диссонансом этим сплошным разрушениям, на холме высился чудом уцелевший собор.
Музыкант не поверил своим глазам. Этот собор был выстроен уже более двух тысяч лет тому назад и именно в нем находился лучший орган Земли. Его дед был в свое время удостоен чести сыграть концерт на этом органе. В тот год его признали лучшим органистом Европы.
Быстро пробежав пальцами по тумблерам, Музыкант заставил космобот приземлится на относительно ровном клочке земли возле собора. Приборы показывали, что за бортом космобота можно было жить без скафандра. Уровень радиации, правда, был довольно высоким, но в пределах допустимого. Откинув крышку люка, он спустился на землю. После путешествия через мощные слои радиационных облаков, космобот выглядел ужасно. Казалось, гигантские руки пытались его размять, чтобы добраться до Музыканта.
Перед ним высилась древняя громада собора. Среди руин, устремленный ввысь собор выглядел космическим кораблем, случайно опустившимся на эту грешную землю.
Под ногами противно хрустели осколки стекла. Войдя в собор, Музыкант сразу же увидел орган. Он таинственно мерцал в полутьме и словно звал к себе.
За все 20 лет проведенные в космосе, у Музыканта была одна, самая заветная мечта. Он хотел исполнить на этом органе свое произведение. Теперь мечта сбылась, но самым страшным образом. Он действительно мог исполнить свое произведение на этом великолепном инструменте, но погибли те, кому он хотел посвятить это произведение.
Музыкант подошел к органу, тронул его клавиши и вдруг сел и заиграл. Он играл совсем не то, что собирался. Музыка сама рождалась прямо из-под пальцев. В полной тишине изувеченной Земли орган звучал величественно и печально. Казалось, Музыкант исполняет Реквием погибшему человечеству. Вот постепенно нарастая, из труб вырвались тяжелые стоны и вопли.
Это миллиарды матерей оплакивали своих не вернувшихся детей, миллиарды вдов искали своих мужей, миллиарды детей звали с войны своих отцов. И им вторили миллиарды стонов раненных и умирающих в сотнях войн.
В какое-то мгновение стены собора исчезли, и Музыкант вместе с органом вознесся ввысь. А под ним внезапно раскинулись панорамы всех сражений человечества, начиная с каменного века. И все сражающиеся на миг замерли, завороженные мощными потоками музыки, льющейся прямо с небес. Вот Александр Македонский застыл с приказом на устах, вот Наполеон оторвался от подзорной трубы, слушая величественные аккорды, заглушившие шум Бородинской битвы. А там, дальше, танкисты на Курской дуге, откинули люки и изумленно глядели ввысь. Орган заглушил шум сотен тысяч битв человечества, и на Земле воцарилась тишина. Все противники, во всех столетиях застыли, пораженные величием и мощью рвущейся с небес музыки.
И вдруг на Земле стали происходить необъяснимые вещи. Пилот и Навигатор с удивлением увидели на центральном экране Победителя, как облачный саван Земли начал истончатся, рваться, в нем появились большие просвета. А в просветах стала видна голубизна рек и морей, зелень лесов, стройные громады городов. В кабину корабля ворвался крик диспетчера:
— Куда ты прешь со своим самоваром, ты же сейчас мне станцию развалишь.
Только отличная реакция, выработанная за годы странствий, помогла Пилоту избежать столкновения. А вокруг уже сновали десятки кораблей и спутников.
Все происшедшее объяснялось довольно просто. Пока Музыкант играл, и его слушали воины во всех веках, общее количество убитых во всех войнах на Земле стало неуклонно сокращаться. И Создатель из необозримых далей вселенной услышал крик души Музыканта, увидел замершее при звуках органа человечество, прекратившее, наконец, самоистребление и подарил ему второй шанс.
Завершив свою игру, Музыкант упал на клавиши. Он уже не дышал. Ведь в эту игру он вложил всю свою душу, всего себя без остатка.
Вокруг него шумел красивейший город Земли — вечный Рим.
С тех пор на Земле никогда больше не было войн. Даже более того, если в какой либо галактике разгоралась война, воюющие стороны призывали землям. Их во вселенной называли миротворцами.
А в центре Рима высится гигантский собор, в глубине которого, под колпаком силового поля, в космическом вакууме навечно приник к органу Музыкант. Рядом с ним прикрепили табличку из оплавленного металла, на которой можно было прочесть только одно слово — Победитель.
16.01.2001 М.Сергеев

Добавить комментарий

Музыкант

Ее волосы были настолько длинными, что она могла три раза обернуть ими свое тело. Она шла по тонкой границе между морем и сушей, умудряясь не принадлежать ни одному из них. У ее ног засыпали морские звезды, а ветер проходил сквозь пальцы и улетал дальше, пропитанный запахом ее тела. В ее ладони были влюблены все чайки побережья, а в глаза все люди на планете. В ее сердце жили золотые бабочки и щекотали тонкие стенки кровеносных сосудов своими звенящими крыльями. Из-за этого ее всегда сопровождал тонкий шлейф очень грустной мелодии, слышимой только одним человеком. Она оставалась в его памяти, в руках, в глазах, в каждой клетке. Лежа на холодных камнях берега моря, он думал о ней, создавая аккорды и интонации. А другие люди удивлялись, как глухой от рождения человек может создавать такую музыку. Он молчал, ведь было глупо объяснять, что он просто слышит шелестящий звук крыльев золотых бабочек.

Добавить комментарий

Музыкант

Увертюра закончена. Звонкий этап её прожит.
Тает лёгкая грусть. Иссякает прозрачный ручей.
Нарастает мелодия суше, серьёзней и строже,
И отточенней жесты, и твёрже глаза скрипачей.

Никуда не уйти от уверенно-сдержанной мощи.
Всё пронзительней скорбь. Все томительней страстная дрожь.
Музыкант! Не сорвись! Не поверь, что живущие проще
В суете обретут то, что ты никогда не найдёшь!

Все стремительней темп. Непокорно растущая лава
Отметает смычки, разрывает гудящую медь.
Чем себя удержать на струне между срывом и славой
И пропеть то своё, что другой не сумеет пропеть?

Твой момент наступил. Начинай своё горькое соло.
Запрессуй в него то, что сжигает твоё существо.
Это счастье твоё. Разве счастье бывает весёлым?
Напряжённая острая боль,- а взамен ничего.

А потом пусть басы прозвучат, будто поступь, понуро,
Как натруженный гул обессилевших старых сердец…
Но сквозь скорбь, как ручей, вновь пробьётся твоя увертюра.
Неужели и впрямь ты решил, что бывает конец?

0 комментариев

  1. uvarkina_olga

    Уважаемая Марина! 4 -ый катрен — просто замечательный! В 5-ом- вторая строчка немного не «бьётся» — Это из-за слова «опустошенных», иначе его придётся читать с другим ударением, а именно, опустОшенных. Я верю, что Вы всё уладите, поскольку стихотворение очень хорошее и прохожит через сердце. Ольга.

  2. grigoriy_berkovich

    Я когда-то написал стихотворение » Педали и клавиши…» и очень гордился им, как одним из немногих удачных… Теперь вижу, что есть куда более сильные произведения:)))
    Спасибо Вам огромное!
    Стихотворение Ваше — просто классика.
    С Уважением
    Григорий

  3. ernest_stefanovich_

    Поэтическое произведение! Замечательно точное по звучанию, ощущению — от всего простого к последующему сложному… Зашел, увидев отзыв Г. Берковича, у которого, действительно, прекрасные «Педали и клавиши»… Ваш «Музыкант» не уступает!
    С удовольствием вижу, что очень точно подсказала Ольга У., вы так адекватно отреагировали. Прямо душа поет… которая бывает довольно сильно угнетена после прочтения «Всех сообщений». Здесь — настоящее.
    Дай вам Бог и собственной радости от написанного!

  4. Genchikmakher_Marina

    Большое Вам спасибо за такой замечательный отзыв! Я тоже очень люблю стихотворения Берковича. Я очень рада, что музыкант вызвал у Вас такие чувства. Счастья Вам, творческих успехов и благополучия!
    С уважением
    Марина

  5. kirichnikov

    Твой палец на струне — рисует время…
    Твой ритм вселенную сдержал на волоске!
    На грифе космоса посеянное семя
    Вернется порослью незыблемой к тебе!

    (Здорово, а?!!!)
    С большим уважением, Павел.

  6. duhifat

    Замечательно! Очень ёмкое и проникновенное стихотворение. Подкупает необычайная точность и выразительность мысли:
    Это счастье твоё. Разве счастье бывает весёлым?
    Напряжённая острая боль, а взамен — ничего!
    Может быть в последнем четверостишии, чтобы не уходить от музыкальной терминологии, было бы уместнее вместо «сердец — конец»
    употребить » хорал — финал»? Впрочем, это только моё ощущение, и впоне возможно — ошибочное.
    Спасибо за доставленную радость.

  7. Genchikmakher_Marina

    Большое Вам спасибо! Нечастая радость встретить такого вдумчивого и внимательного читателя. Я непременно подумаю над Вашим советом. А строчки, которые Вам понравились действительно самые лучшие в стихотворении…
    С уважением
    Марина

  8. gromov_igor

    Марина, очень понравилось ваше стихотворение «Музыкант»!
    Я нашёл в нём много замечательных строчек, а не только эти:
    Это счастье твоё. Разве счастье бывает весёлым?
    Напряжённая острая боль, а взамен — ничего!
    Замечательное начало стихотворения, только в последней строчке, на мой взгляд, «твёрже глаза скрипачей» определение не весьма лаконичное. Скорее, «взгляд» скрипачей:
    «И отточенней жесты, и уверенней взгляд скрипачей.»
    Детальный разбор, почти всегда, найдёт какие-то недочёты, но это — необходимость. Вы меня, надеюсь, понимаете и не станете корить за «вмешательство». Честно говоря, это ваше лучшее стихотворение.
    Мои поздравления вашей дочери — С днём Варенья!
    С уважением,Игорь.

  9. Genchikmakher_Marina

    Игорь, большое спасибо за теплые слова о моем «Музыканте». Я вовсе не склонна корить Вас за «вмешательство». Даже благодарна са негоо или любые замечания о моих стихотворениях. По правде говоря, под словом «тверже» я подразумевала слово «суровее», «жестче». Но я непременно еще подумаю над этими словами.
    С уважением,
    Марина

  10. Waldi

    После концерта …

    Аплодисменты, занавес закрыт.
    И зритель в гардероб спешит поспешно.
    А музыкант с цветами, лаврами покрыт ,
    Но одиноко, Муза всё витает где-то.

    Вот дверь перед лицом ; трюмо;
    На стуле повседневная одежда;
    И не допитое, вчерашнее вино —
    Забытое в преддверии концерта.

    С размахом ,глотками давясь…
    Осушит до капли бутылку эту.
    И к зеркалу немного наклонясь,
    Поклонится своему портрету.

    Пройдёт и час, потом другой.
    А музыкант глазеет в отражение.
    Что ищет он ? — В душе покой ?
    Или узрел, что нет от этого спасения…

  11. natalya_heyfets

    Сердце в клочья. И черен провал «между срывом и славой».
    Взгляд, в себя обращенный.Страдальческий абрис лица…
    Эта сладкая боль.Это счастье. И привкус отравы.
    Увертюра звучит. — Ты права. Ей не будет конца.

  12. olga_strijkova

    Марина, третий день хожу под впечатлением от Вашего «Музыканта». по счастливой случайности я знакома с вдовой московского скульптора, поэта и музыканта, Олега Шаркова. его уже давно нет, а его стихи. как и песни звучат, «помимо нас и мы для них лишь инструмент нестройный». И мне кажется, где есть глубина, там всегда есть и боль. Если это и есть счастье, то почему так упорно все пытаются повторить, вернуть то, ушедшее ощущение полета, радости. даже если оно причиняло невыносимые муки?! Спасибо за Ваши стихи, Марина. прочитала все с удовольствием!

  13. zlata_rapova_

    Здравствуйте, Марина! Читаю Ваши стихи с пактической целью — чтобы рассмотреть вопрос о приема Вас в МСП. Вы забыли, кстати, указать, что Вы — Лауреат.
    Стихи мне понравились. Особенно это. Прекрасный слог и образы.
    С уважением, Злата Рапова.

Добавить комментарий