Мистерия жизни

Дикие лозы, увитые хмелем,
Бог Дионис, напитанный зельем,
Дикие руки, как дикие ветви,
Сильной лозою розу покрою.
Древних мистерий нимфы-вакханки
С острова Кипр, все — киприянки.
Вечный Козел с деревянной дудою,
Старый сатир, перевитый лозою.
Дикий чеснок я босою стопою
С дикой гвоздикой топчу под конвоем:
Нимфы-вакханки и вакхи-уроды,
Девы и монстры козлиной породы,
Жгучие гроздья топчут ногами,
Дьявольский сок собирают руками.
В чаши сливают и добавляют
Дикий чеснок, перетоптанный мною
С дикой гвоздикой и черной землею.
Дикий чеснок и настойка из хмеля,
Сок винограда, вот, — странное зелье,
Диких мистерий вино причащенья,
В играх вакханок бальзам обновленья.
Я причащаюсь, склонясь головою
К матери черной, мешаясь с землею,
И обвиваясь лозой винограда,
Я погружаюсь в глубины услады.
Снятся мне древнего града чертоги,
Жрицы Астарты и древние боги,
Древние песни и странные гимны:
«Аджо натаполэ» — две парадигмы.
Дрение земли и дикие страны,
Древним Протеем иду к Океану
И, обращаясь рыбой глубинной,
Я ускользаю из парадигмы.
Мидией я закрываюсь в сосуде,
Чтобы не видеть Медузу на блюде,
И выхожу я моллюском-рапаном,
Снова сливаясь с отцом-Океаном.
И превращенья, не извращенья,
Коловращенья и причащенья,-
Древних мистерий странные танцы,
Духов языческих протуберанцы.
Тайную книгу дикой природы
Я закрываю на долгие годы,
Из праха земного освобождаясь,
Белою птицей ввысь поднимаясь
(Все превращенья — до измельченья —
До испаренья и вознесенья…)
Духи свободные реют высоко.
Да не останусь я одинока!